Спроси у мертвых
Цену словам -
Они дадут тебе ответ:
Пятнадцать тысяч восходов без сна
Мы били красных,
Мы били белых
Десять веселых лет.

Когда на юге наступила весна,
Ребята кровью взяли власть.
Пятнадцать тысяч восходов без сна
Они держали,
Они держали,
Держали черную масть!

Попы читали Новый Завет,
Просили их не стрелять,
А пулеметы говорили в ответ -
Настало время,
Настало время
Вам, господа, умирать.

Когда составы покидали вокзал,
Все были на своих местах.
Весенний ветер комиссаров качал -
Они висели,
Они висели
Уже на всех столбах!

Спроси у мертвых цену словам -
Они дадут тебе ответ:
Пятнадцать тысяч восходов без сна
И десять веселых лет.

Белый снег, серый лед,
На растрескавшейся земле.
Одеялом лоскутным на ней -
Город в дорожной петле.
А над городом плывут облака,
Закрывая небесный свет.
А над городом - желтый дым,
Городу две тысячи лет,
Прожитых под светом Звезды
По имени Солнце...

И две тысячи лет - война,
Война без особых причин.
Война - дело молодых,
Лекарство против морщин.
Красная, красная кровь -
Через час уже просто земля,
Через два на ней цветы и трава,
Через три она снова жива
И согрета лучами Звезды
По имени Солнце...

И мы знаем, что так было всегда,
Что судьбою больше любим,
Кто живет по законам другим
И кому умирать молодым.
Он не помнит слово "да" и слово "нет",
Он не помнит ни чинов, ни имен.
И способен дотянуться до звезд,
Не считая, что это сон,
И упасть, опаленным Звездой
По имени Солнце...

Все не зря...и все к Свету.

Твой крик в тумане, растворился след,
Не зажечь огня, не найти приют.
И ты не знаешь свой парад планет -
Он ещё вдали, там тебя не ждут.

Твой белый день, твой чёрный круг,
Закрытый дом, погибший друг
В ореоле золотом.

Переступить, уйти за край черты,
Жизнь делить на два, умножать на семь.
Последний мой глоток живой воды,
Но я оставлю это
На чёрный день.

Нам жить в обмане не хватает лет,
Знает сердце гор одинокий снег.
Но пики скал преображают свет
И зовут тебя совершить побег.

Свой лучший час попробуй сам
И сделай шаг к другим мирам,
Словно в танце неземном.

Переступить, уйти за край черты,
Жизнь делить на два, умножать на семь.
Последний мой глоток живой воды,
Но я оставлю это
На чёрный день.

В новом рожденье не узнаем мы
Голоса врагов и свои мечты,
Лишь на мгновенье возвратятся сны,
Что в начале дня позабудешь ты,

Где белый день, как рваный круг.
Закрытый дом, погибший друг
В ореоле золотом.

Переступить, уйти за край черты,
Жизнь делить на два, умножать на семь.
Последний мой глоток живой воды,
Но я оставлю это
На чёрный день.

Сpедь оплывших свечей и вечеpних молитв,
Сpедь военных тpофеев и миpных костpов
Жили книжные дети, не знавшие битв,
Изнывая от мелких своих катастpоф.

Детям вечно досаден
Их возpаст и быт,-
И дpались мы до ссадин,
До смеpтных обид.
Hо одежды латали
Hам матеpи в сpок,
Мы же книги глотали,
Пьянея от стpок.

Липли волосы нам на вспотевшие лбы,
И сосало под ложечкой сладко от фpаз,
И кpужил наши головы запах боpьбы,
Со стpаниц пожелтевших слетая на нас.

И пытались постичь
Мы, не знавшие войн,
За воинственный клич
Пpинимавшие вой,
Тайну слова "пpиказ",
Hазначенье гpаниц,
Смысл атаки и лязг
Боевых колесниц.

А в кипящих котлах пpежних боен и смут
Столько пищи для маленьких наших мозгов!
Мы на pоли пpедателей, тpусов, иуд
В детских игpах своих назначали вpагов.

И злодея следам
Hе давали остыть,
И пpекpаснейших дам
Обещали любить,
И, дpузей успокоив
И ближних любя,
Мы на pоли геpоев
Вводили себя.

Только в гpезы нельзя насовсем убежать:
Кpаткий век у забав - столько боли вокpуг!
Постаpайся ладони у меpтвых pазжать
И оpужье пpинять из натpуженных pук.

Испытай, завладев
Еще теплым мечом
И доспехи надев,
Что почем, что почем!
Разбеpись, кто ты - тpус
Иль избpанник судьбы,
И попpобуй на вкус
Hастоящей боpьбы.

И когда pядом pухнет изpаненный дpуг,
И над пеpвой потеpей ты взвоешь, скоpбя,
И когда ты без кожи останешься вдpуг
Оттого, что убили его - не тебя,-

Ты поймешь, что узнал,
Отличил, отыскал
По оскалу забpал:
Это - смеpти оскал!
Ложь и зло - погляди,
Как их лица гpубы!
И всегда позади -
Воpонье и гpобы.

Если, путь пpоpубая отцовским мечом,
Ты соленые слезы на ус намотал,
Если в жаpком бою испытал, что почем,-
Значит, нужные книги ты в детстве читал!

Если мяса с ножа
Ты не ел ни куска,
Если pуки сложа
Наблюдал свысока,
И в боpьбу не вступил
С подлецом, с палачом,-
Значит, в жизни ты был
Ни пpи чем, ни пpи чем!

Для одних он безумец, осмелившийся бунтовать,
Для других он - властитель Зла на сумрачном троне.
И одни проклинают его, не сумев понять,
А другие стремятся стереть позолоту с иконы.

Кто видеть посмел - тот должен собой платить!
Кто посмел сказать - тому кричат "Еретик!"
Кто посмел не верить словам премудрых глупцов -
Тот погибнет, затравленный сворой голодных псов.

И каждый пес считает волком себя,
И каждый мальчишка верит, что он - герой,
Ведь бросить камень так просто. Трудней - понять.
Но в спину удар безопасней, чем честный бой.

Ударить легко, если знаешь, куда больней.
Не отвечу ударом, и нет у меня щита.
...Он тоже не мог ненавидеть слепых детей,
Даже если дети играли в распятье Христа.

А детям дороже ложь золотых легенд,
Они защищают сказку сталью мечей
И к своей слепой правоте попадают в плен,
Повзрослев превращаясь в рыцарей - и в палачей.

Что же сделать мне, чтобы боль с усмешки стереть?
Что же сделать мне, чтоб слепые посмели прозреть?
И пока еще голос есть, я решился спеть.
Если плата за песню - смерть, я выберу смерть.

Если вы - это Свет, то я выбираю Тьму.
Если вы свободны, то я выбираю тюрьму.
Если благословенны вы, мне проклятым быть.
Если это любовь - тогда милосердней убить.

Если злато в молчанье - нищего я бедней.
Коль в покорности сила - ребенок меня сильней.
Если это жизнь - моя и не началась.
Если это честь, то что же такое грязь?

Если это вино, тогда подайте воды.
Но в вашей сверкающей чаше я вижу... кровь!
...И пусть только во сне я слышу голос Звезды,
Мысль крепче железа, сильнее заклятья оков.

Где разорвана связь между солнцем и птицей рукой обезьяны,
Где рассыпаны звезды, земляника да кости по полянам,
Где туманы, как ил, проповедуют мхам откровения дна,
Где хула, как молитва, - там иду я.

Где деревья вплетаются в летопись слов отголоском начала,
Где лесной часослов зашифрован устами пожаров,
Где большая дорога, черная ночь да лихие дела,
Где блестят за иконой ножи, - там иду я
Где рассветы купаются в колодцах дворов да в простуженных лужах
Где в грязи обручилась с весенним дождем стужа,
Где глоток, как награда за прожитый день ночью без сна,
Где пропиты кресты, - там иду я.

Где надежда на солнце таится в дремучих напевах,
Где по молниям-спицам танцует гроза-королева,
Где Луна присосалась к душе, словно пьявка-змея,
Где пускают по кругу любовь, - там иду я.

Где Восток напоил молоком кобылиц кочевника-ветра,
Где по дорогам в острог по этапу ползут километры,
Где в грязи по колено да по горло в крови остывает земля,
Где распятье под сапогом, - там иду я.

Где молчанье подобно топоту табуна, а под копытами - воля,
Где закат высекает позолоченный мост между небом и болью,
Где пророки беспечны и легковерны, как зеркала,
Где сортир почитают за храм, - там иду я.

Я поднимаю глаза, я смотрю наверх.
Моя песня - раненный стерх.

Я поднимаю глаза...

Повстречался мне однажды одинокий демон
И спросил я у него что ты злого сделал
И ответил демон мне мало ты пожил
В жизни много поворотов ты в них не входил

Ладно расскажу тебе я про жизнь свою
Ну а лучше будет если я тебе спою:

Я такой же был как ты, дрался, водку пил,
Но вот встретил я девченку и сильно полюбил
Так летели день за днем год за годом прочь,
Но нашлась и на земле порядочная сволочь

Ту которую любил, с которой счастлив был
Обесчестил он сначала, а потом убил
И с тех пор брожу по свету, людям мщу за это
Нет покоя на земле и на небе нету

Демон кончил свой рассказ
Стал думать я иначе
Есть у демона душа если демон плачет.

сорри за не соблюдение знаков препинания да и может пропустил пару строк, не судите строго я гитару не брал в руки уже лет 8 (если не больше), соответственно столько же не обновлял в памяти слова песен

Эльтанаэль

В бездонном небе полная луна
Тревожной тайной призрачно сияла.
Он уходил, он знал, что никогда
Его не примут здесь, его чужим считают.

На что ж еще надеяться он мог,
Когда в деревню выходил из леса?
Он был не человек и был не волк -
Среди живых ему, увы, не место.

О, люди, неужели виноват
В том, что не в силах справиться с собою,
Что в полнолунье так неистов взгляд,
Наполненный неутоленной жаждой крови?

Чужой! Чужой... Хлестало, словно бич,
По сердцу это ранящее слово.
За что, того он не сумел постичь,
Оно ему в вину вменялось снова.

За то, что не умел для них беречь
Ни сил своих, ни странных чар, ни жизни?
За то, что первым поднял он свой меч,
Когда беда над их селом нависла?

И он, чужой, беду от них отвел,
И улыбался, истекая кровью...
Но кто-то крикнул в полночь: "Он же волк!
Ему не место здесь, пускай уходит!"

Вот так и стал чужим он для людей,
В лицо и в спину сыпались проклятья,
Лишь в синем море девичьих очей
Он вдруг нашел на миг нечаянное счастье.

Он, уходя, печальный бросил взгляд
На тех, кому он так хотел был братом.
В бездонном небе полная луна
Тревожной тайной призрачно сияла...

Иду на свет сквозь темноту,
Но попадаю в пустоту!

Осталась моя судьба,
И на устах чужое имя.
Я знаю - ты поймёшь меня,
Душа моя чиста -
За это вы меня судили!

Война одного - может прав быть один,
Это я на пути в мир иной.
Все за одно, и нет места живым,
Но иду я на свет, как живой!

Иду на свет, нет сил дышать,
Мне больше нечего терять!

песня группы Эпидемия

Дождик, утро серое,
Намокает рана.
На Земле мы первые,
Нам нельзя с обмана
Начинать истории
Новый поворот.
Эх, не силен в теории,
В бою - наоборот!

Ты прости меня,
Дорогая Аксинья,
Но твоя юбка синяя
Не удержит бойца.
Не реви ты, баба темная,
Много нас у Буденного,
С нашей Первою Конною
Мы пойдем до конца!

Комиссар Кривухин
Лучше бы сказал,
Только в заварухе
Он без вести пропал.
Может быть, убили
И предали земле,
Он был силен на митинге,
Да не силен в седле.

А ты прости меня,
Дорогая Аксинья,
Но твоя юбка синяя
Не удержит бойца.
Не реви ты, баба темная,
Много нас у Буденного,
С нашей Первою Конною
Мы пойдем до конца!

Сапогами в стремя,
Шашки наголо!
Эх, лихое время,
А ты мне все одно,
Но
Прекрати истерики,
Я ж еще живой.
Вот кончим мы с Америкой,
И тогда домой.

А ты прости меня,
Дорогая Аксинья,
Но твоя юбка синяя
Не удержит бойца.
Не реви ты, баба темная,
Много нас у Буденного,
С нашей Первою Конною
Мы пойдем до конца!

Крест не уронить, гнуться, но держать,
А коли уронил, так суметь поднять,
Да ценить тепло твоего огня,
Научи меня, Родина моя.

Через дожди, через вату туч
Льются на землю твои лучи,
Так свистопляс городов
Милует трепет свечи.
Так сквозь асфальт колосится жизнь,
Так сквозь столетия звенит Завет:
Там, где кончается мир, начинается Свет.

Правдой дорожить, злу не потакать,
Дальних не судить, ближним помогать,
С тишиной сойтись на исходе дня,
Научи меня, Родина моя.

Через дожди, через вату туч
Льются на землю твои лучи,
Так свистопляс городов
Милует трепет свечи.
Так сквозь асфальт колосится жизнь,
Так сквозь столетия звенит Завет:
Там, где кончается мир, начинается Свет.